Гуманитарные аспекты непрерывного образования: тезисы докладов и научных сообщений на научно-практической конференции. – Санкт-Петербург, 7 апреля 2006 г. - СПб.: Санкт-Петербургский институт  гуманитарного образования, 2006.

 

Немченко Станислав Борисович, кандидат юридических наук.

 

 

Правовая природа процентов, подлежащих уплате при неисполнении денежных обязательств.

 

Деньги и денежные обязательства занимают важное место в жизни общества. Они весьма многообразны и существуют в рамках каждой из выделяемых подсистем обязательств. Объясняется это, прежде всего экономическими свойствами денег – их способностью выступать в качестве всеобщего средства обращения и всеобщего эквивалента стоимости. С повышением роли и расширением применения обязательственно-правовой формы регулирования общественных отношений интерес к денежным обязательствам и к ответственности за их нарушение неуклонно растёт.

С появлением в ГК России ст. 395, озаглавленной «Ответственность за неисполнение денежного обязательства», в научной литературе возникла полемика о правовой природе процентов, которая затем нашла своё отражение в судебно-арбитражной практике. Вопрос  о юридической природе процентов и их соотношения с другими мерами гражданской ответственности имеет не только теоретическое, но и большое практическое значение, поскольку он оказывает влияние на толкование и применение ст. 395 ГК России.  Потенциал данной статьи очень велик, но сегодня практика её применения порождает больше вопросов, чем ответов.

В п. 1 ст. 395 ГК РФ установлено правило, в соответствии с которым за пользование чужими денежными средствами – вследствие их неправомерного удержания, уклонения от их возврата, иной просрочки в их уплате либо неосновательного получения или сбережения за счет другого лица - подлежат уплате проценты на сумму этих средств. Однозначное толкование данной нормы вызывает немалые сложности. Вызывает сложности не только представленная в данной норме, «не во всем удобная при эксплуатации», юридическая конструкция, но и многие термины и определения, которые требуют дальнейшего толкования. Непонятно, что  следует подразумевать под понятием «денежное обязательство», «пользование чужими денежными средствами», «день исполнения денежного обязательства» и др[1]. Но наиболее серьёзные дискуссии возникли по поводу определения юридической природы процентов по денежному обязательству, которая традиционно привлекала внимание многих учёных-цивилистов.

В данном случае, авторам хотелось бы провести детальный анализ позиций различных исследователей-правоведов по данному вопросу. Для начала, по нашему мнению, необходимо разграничить понятия процентов, подлежащих уплате при неисполнении денежных обязательств и процентов, подлежащих уплате за пользование заёмными средствами. Согласно п. 4 Постановления Пленума ВС РФ и Пленума ВАС РФ от 8.10.1998  №13/14, при разрешении споров о взыскании процентов годовых суд должен всякий раз определять, требует ли истец уплаты процентов за пользование денежными средствами, предоставленными в качестве займа или коммерческого кредита, либо существо требования составляет применение ответственности за неисполнение или просрочку исполнения денежного обязательства[2]. Как отмечал А.В. Белевич, вряд ли возможно говорить о существовании в гражданском праве единой категории, которая объединяет и законные проценты, и проценты, подлежащие уплате за пользование заемными средствами. Помимо того, что указание на проценты годовые подразумевает способ исчисления подлежащей уплате суммы, ничего общего между ними нет. В случае с законными процентами речь идет об установленной законом обязанности уплатить проценты на чужие средства, поскольку само их использование основано на факте совершения противоправного деяния, и никаких иных оснований для получения дохода на эти средства нет. В случае же с уплатой процентов за пользование средствами, полученными по договору займа, кредитному договору либо в качестве коммерческого кредита, обязанность платить проценты на них является элементом соответствующего основного обязательства и основана на правомерных действиях[3]. Поэтому представляется совершенно справедливым указание о различной правовой природе таких процентов, содержащееся в п. 4 Постановления Пленума ВС РФ и Пленума ВАС РФ от 8.10.1998  №13/14[4]. Таким образом, в рамках статьи, целесообразно исследовать не гражданско-правовую категорию процентов, как таковую, а именно процентов,  подлежащих уплате при неисполнении денежных обязательств.

Различные взгляды учёных-цивилистов по правовой природе вышеуказанных процентов можно объединить в четыре позиции.

Согласно первой точке зрения,  проценты за пользование чужими денежными средствами представляют собой плату (вознаграждение) за пользование капиталом. Этой позиции придерживались М.Г. Розенберг, Л.А. Лунц, М.И. Брагинский, И.Б. Новицкий.

М.Г. Розенберг считал невозможным применение установленных гражданским законодательством принципов ответственности к требованиям об уплате процентов. По его мнению, основанием для требования процентов служит сам факт нахождения у должника денежных средств, принадлежащих кредитору или подлежащих передаче ему собственных средств должника или средств третьих лиц. Поэтому проценты не являются мерой гражданско-правовой ответственности должника. Помещение ст. 395 ГК РФ в главу об ответственности за нарушение обязательств – не может служить основанием для квалификации процентов, как меры ответственности, поскольку это является лишь данью традиции по аналогии с ГК РСФСР 1964[5]. Как писал Л.А. Лунц, «проценты представляют собой периодически начисляемое на должника вознаграждение за пользование «чужими» (т.е. подлежащим возвращению уполномоченному лицу) капиталом в размере, не зависящем от результатов использования капитала (в отличие от дивиденда, размер которого зависит от хозяйственных результатов использования этого капитала)[6]. И.Б. Новицкий отмечал, что «под именем процентов разумеют в хозяйственной жизни вознаграждение, которое должник обязан уплатить кредитору за пользование капиталом. Этот эквивалент определяется поэтому в пропорциональном отношении к сумме капитала и периоду времени, в течение которого капитал находился в пользовании». Как подчёркивал М.И. Брагинский, проценты годовых не являются разновидностью неустойки (пени) и входят в само содержание долга. Поэтому к ним не могут применяться ни правила об уменьшении неустойки, ни правила о сокращённых сроках исковой давности[7].

Справедливо подвергнув критике позиции этих авторов, Л.А. Новосёлова отмечала, что при подобном подходе взимание процентов годовых производиться по правилам основного денежного обязательства об уплате суммы долга. Поскольку проценты не рассматриваются как форма гражданско-правовой ответственности, общие положения гражданского законодательства о размере и субъективных основаниях возложения ответственности за нарушение обязательств не подлежит применению. Взимание процентов в этом случае возможно и при отсутствии состава гражданского правонарушения, в частности если просрочка возврата денежных средств имела место без вины гражданина по обязательству, не связанному с осуществлением предпринимательской деятельности. Установленный законом или договором размер процентов в этом случае не может быть уменьшен судом ввиду его явной несоразмерности последствиям нарушения обязательства на основании ст. 333 ГК РФ. Подобный подход не исключает возможности одновременного применения неустойки за просрочку платежа и начисления процентов за пользование чужими денежными средствами при просрочке исполнения денежного обязательства[8].

Дело в том, что в различных статьях ГК РФ, где речь идет об уплате процентов годовых, имеются в виду разные по своей правовой природе меры воздействия на должника. Принимая во внимание, что в силу ст. 823 ГК РФ данная норма регулирует не только заемное обязательство, но и все обязательства, связанные с коммерческим кредитом, можно утверждать, что указанная норма (а не нормы, содержащиеся в ст.395 ГК РФ) и есть то положение, которое устанавливает узаконенные проценты как плату за пользование чужими денежными средствами, имеющими свойство прирастать при их использовании в имущественном обороте. Что же касается процентов, предусмотренных ст.395 ГК РФ, то они установлены на случай неисполнения (просрочки исполнения) денежного обязательства и могут применяться лишь в качестве ответственности должника за соответствующее нарушение обязательства[9]. Представляется, что квалификация предусмотренных ст. 395 ГК процентов в качест­ве платы за пользование денежными средствам, не являющейся ме­рой ответственности, не позволяет выявить различий в правовой природе данных процентов и процентов, уплачиваемых на основа­нии соответствующего договора.

Согласно второй точке зрения,  проценты за пользование чужими денежными средствами представляют собой неустойку (пеню) за нарушение обязательств. Такой позиции придерживались Э.П. Гаврилов и А. Попов. Э.П. Гаврилов, ссылаясь на высказанную схожую позицию В.В.  Витрянским[10], отмечал, что проценты, предусмотренные ст. 395 ГК РФ, во всех случаях  представляют собой неустойку. Давая объяснение почему ГК РФ употребляет разные термины – «неустойка» и «проценты», различая их, указывал, что: во-первых, эти термины существовали в нашем законодательстве ранее, и эта традиция сохранилась; во-вторых, существование двух разных терминов оправдано, ибо не все «проценты» входят в понятие «неустойки»,а только те, которые относятся к случаям неправомерного пользования чужими денежными средствами, согласно ст. 395 ГК РФ[11]. Позиция А. Попова основана на том, что имеется гораздо больше предпосылок рассматривать проценты за пользование чужими деньгами как неустойку. По его мнению, и  гипотеза, и диспозиция ст. 395 ГК РФ вполне корреспондируются с соответствующими конструктивными элементами п. 1 ст. 330 ГК РФ. И в том и в другом случае основанием возникновения правоотношения является неисполнение либо ненадлежащее исполнение обязательств, да и подобно неустойке сумма процентов определяется только законом. В качестве важного синхронизирующего момента, он отмечал, что  ГК РФ придает процентам за пользование чужими денежными средствами зачетный по отношению к убыткам характер (п. 2 ст. 395 ГК РФ), что свойственно исключительно неустойке. С точки зрения А.Попова, правила ст. 395 ГК РФ могут восприниматься как специальная по отношению к ст. 330 ГК РФ норма о законной неустойке[12].

Проведённый авторами анализ показал, что до принятия ГК РФ, подобный подход был отражён и практике ВАС РФ, связанной с применением норм о процентах годовых, взимаемых при просрочке исполнения денежного обязательства по договорам. Чему способствовала неудачная редакция ст. 66 Основ гражданского законодательства Союза СССР и республик[13]. Подобная позиция нашла своё отражение в одном из разъяснений ВАС РФ, согласно которому для взыскания неустойки в размере 5 % годовых за просрочку платежа должен применяться сокращённый шестимесячный срок давности[14]. Согласно подобной позиции, по нашему мнению, необходимо было бы тогда применять к процентам общие правила о неустойке, предусмотренные ст.ст. 330 – 333, 394, 396, 401, 404 – 406 ГК РФ. Если встать на эту позицию, то на единую правовую природу неустойки и процентов, предусмотренных ст.395, указывает и то, что проценты, как и неустойка, могут быть уменьшены судом по собственной инициативе. Следует отметить, что данная точка зрения предлагает и вполне последовательное обоснование невозможности одновременного взыскания процентов и предусмотренной договором либо законом неустойки. Так, если стороны установили в договоре ответственность за просрочку уплаты денежного долга, следовательно, они воспользовались правом изменить размер пени, установленный ст.395 ГК РФ, поэтому она не подлежит применению. Если же неустойка предусмотрена законом, следовательно, норма, ее устанавливающая, должна быть признана специальной по отношению к норме ст.395 ГК РФ, в силу чего последняя также не должна применяться. Примечательно то, что хотя рассматриваемая позиция и не получила широкой авторитетной поддержки, обнаружить ее слабые места довольно сложно. Одним из главных аргументов, по нашему мнению, может служить то, что признание процентов неустойкой противоречит п. 6 Постановление Пленума ВС РФ и Пленума ВАС РФ от 8.10.1998  №13/14 , в котором речь идёт о соотношении процентов и неустойки. Также  при внешней схожести (особенно по форме исчисления) с неустойкой (в особенности с пеней) проценты годовых за пользование чужими денежными средствами, в отличие от неустойки, не могут признаваться способом обеспечения исполнения обязательств. Кроме того, признание процентов годовых неустойкой потребовало бы применения всех оснований освобождения должника от ответственности: форс-мажорные обстоятельства, в соответствующих случаях отсутствие вины и т.п., что коренным образом расходится с общепринятыми представлениями о денежных обязательствах и процентах годовых.

Согласно третей точке зрения,  проценты за пользование чужими денежными средствами представляют собой способ возмещения убытков, причинённых неисполнением должником денежного обязательства. То есть проценты - есть заранее определенный законом размер убытков, которые может получить кредитор по денежному обязательству. Этой позиции придерживались О.Н. Садиков,  и Д.Г. Лавров. О.Н. Садиков указывал, что проценты следует отличать от неустойки. По своей экономической сущности процент является ценой кредита, поэтому его взыскание представляет собой форму покрытия материальных потерь и процент должен быть признан разновидностью возмещения убытков. Такой вывод означает, что к процентам не должны применяться правила о неустойке – о сокращенном шестимесячным сроке исковой давности и о допустимости снижения размера неустойки судом и арбитражем[15]. Д.Г. Лавров предлагает квалифицировать проценты, предусмотренные ст. 395 ГК РФ как особого рода убытки. Отличительным признаком данного рода убытков, по его мнению, является то, что они всегда имеют место, когда нарушается денежное обязательство. В соответствии с этим кредитор при взыскании процентов освобождается от бремени доказывания размера причинённых ему убытков и причинной связи между убытками и просрочкой должника. На требование об уплате процентов должны распространятся установ­ленные законом правила возмещения убытков. Проценты, предусмотренные ст.395 ГК, не являются неустой­кой, в связи с чем к ним не должны применяться правила о взыска­нии неустойки, в частности, правило о возможности уменьшения подлежащих взысканию процентов за нарушение денежного обяза­тельства. Вопрос о соотношении требований об уплате процентов и неустойки, по его мнению, должен решаться по правилам о соотношении убытков и неустойки[16]. Профессор Н.Д. Егоров также указывал, что проценты по совей юридической природе являются разновидностью убытков и их характерная особенность – это то, что их размер не нуждается в обосновании[17].

Некоторые последователи указанной позиции отмечают, что проценты составляют неполученные доходы, или упущенную выгоду кредитора, т.е. лишь известную часть его возможных убытков. Возражая против такой аргументации, Е.А. Суханов отмечал, что убытки тоже представляют собой меру гражданско-правовой (имущественной) ответственности (п. 1 ст. 393 ГК РФ). Поэтому из указанного подхода следуют в основном те же практические выводы, характерные для второй точки зрения (в том числе относительно необходимости вины и других оснований для несения ответственности). Различие между ними состоит в том, что размер убытков, в отличие от размера неустойки, не может быть уменьшен судом. Кроме того, согласно рассматриваемому взгляду, взыскание убытков само по себе не исключает взыскания неустойки. Однако последняя по общему правилу (при отсутствии прямых указаний закона) засчитывается в общий размер убытков (п. 1 ст. 394 ГК РФ). Поэтому взыскание убытков в полном объеме (или в размере, заранее определенном законом) исключает взыскание неустойки (в том числе и предусмотренной договором)[18].

Предложение рассматривать проценты за пользование чужими средствами как законодательно установленный размер упущенной выгоды, на первый взгляд, имеет разумную основу. Косвенно это признают и высшие судебные инстанции. В п.7 Постановления Пленума ВС РФ и Пленума ВАС РФ от 8.10.1998  №13/14 содержится упоминание о том, что проценты имеют компенсационную природу. Действительно, с точки зрения экономического эффекта, проценты, уплачиваемые на сумму чужих денежных средств, для кредитора наиболее близки именно к упущенной выгоде. Но на этом сходство заканчивается. Детально исследовав данную позицию и аргументацию, придерживающихся её авторов, приходим к выводу, что причиной данного подхода является признание за деньгами как товара определённых характерных особенностей.  Одной из таких особенностей является то, что «в нормальном имущественном обороте деньги всегда дают некоторый прирост независимо от усилий их владельца»[19]. Поэтому исследователи и делают вывод, что возврат денег по обязательству всегда предполагает их возврат в соответственно увеличенной сумме. Однако в данном случае, как справедливо отмечалось рядом исследователей, возможность приносить доход не является естественным свойством денег, которые присущи им в силу их природы. Они могут и вовсе не приносить доход как вследствие фактических обстоятельств (к примеру, когда отсутствует возможность приложения капитала или деньги используются не для целей извлечения прибыли), так и  вследствие правовых установлений (т.е. нормы права могут наложить запрет на возможность извлечения дохода в виде процента)[20].

Согласно четвёртой точке зрения,  проценты за пользование чужими денежными средствами представляют собой нетипичную, специальную меру гражданско-правовой ответственности. Данной позиции придерживались Б.И. Пугинский,  В.В. Витрянский и Л.А. Новосёлова.

Б.И. Пугинский отмечал, что наряду с неустойкой и убытками имеется ряд средств имущественного воздействия, которые в силу присущих им особенностей могут быть выделены в самостоятельную группу нетипичных мер ответственности. Они предназначены компенсировать потери кредитора, хотя имеют очевидную вторую цель – наказание нарушителя. Для взыскания годовых процентов применяются общие сроки исковой давности, а не сокращённые, как для неустойки и пени[21]. В.В. Витрянский, определяя правовую природу процентов, акцентирует внимание на том обстоятельстве, что проценты являются особой мерой ответ­ственности за нарушение именно денежного обязатель­ства. В случаях, когда закон предусматривает уплату процентов в качестве санкции за нарушение какого-либо иного обязательства, данная санкция является законной неустойкой. Отсылка же к ст. 395 ГК РФ является  приемом законодательной техники, позволяющим избегать в каждом таком случае определения как размера, так и порядка взы­скания соответствующей неустойки. Проценты отличаются как от убытков, так и от неустойки. Самостоятельный характер данной формы ответственно­сти обусловлен, по его мнению, специфическим предметом са­мого денежного обязательства.  В.В. Ви­трянский считает, что ответственность за нарушение де­нежных обязательств должна строиться с учетом того, что деньги заменимы и в процессе их ис­пользования в имущественном обороте обладают свойством при­ращения. Отсюда автор делает два важных с практической точ­ки зрения вывода. Первый, что в денежных обязательствах исключается невозможность исполнения. Второй, что отсутствие у должника необходимых денежных средств ни при каких услови­ях, даже при наличии обстоятельств, которые могут быть квали­фицированы как непреодолимая сила..., не может служить основа­нием к освобождению его от ответственности за неис­полнение денежного обязательства[22].

Подводя итог вышесказанному, хочется отметить, что все точки зрения по правовой природе процентов, предусмотренных ст. 395 ГК РФ, можно сгруппировать в две позиции,  согласно которым, проценты, предусмотренные ст. 395 ГК РФ, рассматриваются:  как плата за пользование чужими денежными средствами и как одна из мер ответственности. По мнению автора, наиболее обоснованной выглядит позиция  Б.И. Пугинского,  В.В. Витрянского и Л.А. Новосёловой, которые предлагают рассматривать проценты в качестве особого рода гражданско-правовой ответственности, не являющейся  ни убытками ни неустойкой.

По такому же пути пошла и судебная практика. В п. 4.  Постановления Пленума ВС РФ и Пленума ВАС РФ от 8.10.1998  №13/14 законодатель сам определяет проценты, предусмотренные п. 1 ст. 395 ГК РФ,  как меру гражданско-правовой ответственности за неисполнение или просрочку исполнения денежного обязательства, а не как плату за пользование чужими денежными средствами.

С позиции того, что деньги в силу своей природы не всегда могут приносить доход, и процентный рост денежных средств не является обязательным следствием любого денежного обязательства, то обязанность уплачивать проценты при просрочке возврата долга может рассматриваться как определённые имущественные лишения должника, которые он несёт в случае совершения правонарушения. А вследствие того, что наличие имущественных лишений для правонарушителя является определяющим признаком гражданско-правовой ответственности[23], то данное обстоятельство  можно рассматривать как дополнительное основание для квалификации процентов, предусмотренных ст. 395 ГК РФ, в качестве меры гражданско-правовой ответственности.

В п. 50 Постановления Пленума ВС РФ и Пленума ВАС РФ от 1.07.1996 №6/8 проценты, установленные п. 1 ст. 395 ГК РФ, рассматриваются в одном ряду с убытками и неустойкой, а не как разновидность какой-либо из этих мер ответственности. Если бы законодатель считал проценты неустойкой или убытками, то абсолютно непонятно, что мешало ему прямо на это и указать.

Таким образом, авторы придерживаться позиции, согласно которой проценты, предусмотренные ст. 395 ГК РФ, являются самостоятельной формой ответственности. Конечно, данная позиция может быть подвергнута определенной критике как и любая другая, имеющая отношение к изучению правовой природы процентов. Это доказывает лишь одно, что проценты, подлежащие уплате при неисполнении денежных обязательств являются довольно сложной юридической категорией, сущность которых ещё до конца не исследована. И в будущем цивилистической науки ещё не раз возникнут споры, касающиеся определения природы процентов по денежным обязательствам.