Цивилистические записки: Вып. 8: Актуальные проблемы наследственного и международного частного права / Под научн.редакцией В.А. Рыбакова, А.Я. Гришко. М.: Издательская группа «Юрист», 2006. – 470 с. С. 56 – 60. 0,25 п.л.;    Журнал Юрист. – 2006. - № 12.

 

С.Б. Немченко, кандидат юридических наук

 

 

Соглашение о разделе продукции – как гражданско-правовой договор.

 

С момента принятия первых законов, регулирующих иностранные инвестиции, отечественное законодательство знало единственную форму привлечения иностранных инвестиций – корпоративную. Несмотря на то, что договорные формы инвестирования давно известны мировой практике, в нашей стране им не уделялось достаточно внимания. Инвестиционные соглашения, являются одним из важнейших институтов международного экономического сотрудничества, и как показывает мировая практика, наиболее эффективной и обоюдовыгодной формой осуществления иностранных инвестиций в сферу разработки и добычи минерального сырья[1].

Повышение внимания к договорным формам привлечения иностранных инвестиций в России в последнее время обусловлено, на наш взгляд, тем, что договор (соглашение) является надёжным и гибким средством закрепления отношений между инвесторами и государством. Только договор может предоставить сторонам наибольшие гарантии надлежащего исполнения принятых контрагентами обязательств, защиту от необоснованного нарушения прав сторон по договору, компенсацию убытков, связанных с неисполнением или ненадлежащим исполнением обязательств.

Поскольку соглашение о разделе продукции (далее - СРП) является относительно новой для нашей страны договорной формой регулирования отношений, то необходимо более полное изучение и использование огромного, накопленного мировым сообществом, опыта договорного сотрудничества в этой области. Только СРП, уравнивающее права и обязанности государства и инвесторов, способно создать гарантированно стабильные, взаимовыгодные условия привлечения иностранных инвестиций.

Вопрос о правовой природе СРП по сей день является дискуссионным и вызывает многочисленные споры. Это обусловлено, по нашему мнению присутствием иностранного элемента в договоре, спецификой диагональных отношений между сторонами, а также непоследовательностью государственной политики в сфере правового регулирования недропользования, результатом которой стало искусственное внедрение в договорную форму взаимоотношения государства с частным инвестором административно-властного института - лицензии. Кроме того, дело осложняется тем, что указанное соглашение одновременно является инвестиционным соглашением, договорной формой привлечения иностранных инвестиций, регулируемой законодательством об иностранных инвестициях, и договорной формой природопользования, регулируемой законодательством природопользовании. Этот факт определил комплексность правового регулирования данного института (частноправовой характер взаимоотношений между инвесторами в сочетании с публично-правовым характером отношений природопользования) и определённую сложность в его правопонимании.

Традиционно дискуссия разворачивается по вопросу отнесения СРП к сфере либо административного права, либо гражданского, либо к своеобразному комплексному (гибридному) институту, соединяющем в себе административно-властные и цивилистические элементы.

В последние годы на страницах юридической периодики часто появляются статьи, в которых авторы пытаются ответить на этот сложный вопрос. Актуальность его рассмотрения лежит не только в теоретической, но и практической плоскости. Чёткое определение правовой природы СРП является необходимым для совершенствования системы правового регулирования отношений недропользования, в частности устранения коллизий действующего законодательства и разработки нового. Практическое значение рассмотрения этого вопроса нам видится в следующем: эффективность и правильность применения норм об ответственности за нарушение договорных обязательств в первую очередь зависит от верного определения правовой природы договора. В отношении традиционных гражданско-правовых договоров не ставиться вопрос о выяснении их правовой природы уже потому, что она определена многолетней теорией и практикой. Но этого нельзя сказать о СРП.

По нашему мнению можно привести следующие аргументы в пользу гражданско-правовой природы СРП:

1. Сама по себе конструкция договора имеет гражданско-правовую концепцию, поскольку основной, конституирующий признак договора - это результат достигнутого контрагентами согласия.

2. Невзирая на участие в обороте государства отношения лежат в частно-правовой плоскости, поскольку строятся на основе договора, предопределяющего взаимные права и обязанности, порядок и условия ответственности контрагентов по договору[2]. Государство и инвестор выступают в обороте именно как субъекты частноправовых отношений. Закрепление в СРП публичных норм не меняет природу соглашения ни на публичную, ни на комплексную (гибридную)[3] - СРП остаётся гражданско-правовым договором.

3. Основанием возникновения правоотношения является именно достижение соглашения, а не властно-административный акт государства - лицензия. Законодатель закрепил приоритет соглашения как юридического факта перед фактом выдачи лицензии, причём в схеме СРП носящей, на наш взгляд, именно удостоверительный характер. Поэтому наличие лицензии как властного акта, служащего основанием возникновения правоотношения, не может служить достаточным аргументом в признании публично-правовой природы СРП.

4. СРП присущ признак возмездности, как и большинству гражданско-правовых договоров.

5. Предусмотрена возможность передачи инвестором своих прав и обязанностей по соглашению, происходящая в рамках норм гражданского права.

6. Предусмотрена возможность инвестора использовать принадлежащее ему имущество и имущественные права в качестве залога, при этом данные отношения регулируется, естественно, гражданско-правовыми нормами.

7. У государства отсутствует возможность изменять условия СРП в одностороннем порядке без обращения в суд, что, в частности, характерно для лицензионного природопользования, где государство имеет право приостановить и отозвать лицензию.

8. Контрагенты по СРП несут гражданско-правовую ответственность за неисполнение либо ненадлежащее исполнение условий соглашения. Возможно применение всех мер гражданско-правовой ответственности: возмещения убытков, уплаты неустойки и процентов, предусмотренных ст. 395 ГК России.

9. Споры между государством и инвестором разрешаются в судебном порядке, а не в административном, что ещё раз подчёркивает гражданско-правовой характер СРП.

Следует отметить, что по общему правилу отношения природопользования в России регулируются нормами административного права, но уже долгое время предпринимаются попытки формирования гражданско-правовых конструкций в сфере правового регулирования природопользования. Таким образом, можно констатировать, что законодатель ввёл параллельно с административной системой гражданско-правовую на основе договора - СРП. Т.е. согласимся, что правовое регулирование данного института носит отчасти комплексный характер (поскольку присутствуют налоговые и таможенные отношения), но сам институт является частноправовым.

ГК России не предусматривает СРП как один из видов договоров, хотя это ни в коем случае не может служить аргументом против признания его гражданско-правовым договором. Проведённое авторами комплексное исследование показало, что СРП содержит элементы различных договоров, причём в соглашении преобладают элементы договоров подрядного типа. Подобный вывод можно сделать в результате того, что основной юридический признак, характерный для СРП, присущ договорам подряда[4].

Таким образом, авторами предлагается рассматривать СРП в качестве смешанного гражданско-правового договора подрядного типа.